Интервью Н. Дупленского журналу «Петротран»

Перепечатыватеся с любезного согласия редакции журнала. Исходная публикация – в № 2/2021, который можно скачать здесь - https://journal-pt.ru/

PT (PetroTran): Николай, расскажите, пожалуйста, об истории создания вашей организации, ее основных целях и задачах.

НД (Николай Дупленский):

Давайте вначале о целях и задачах, а потом о том, как мы создавали нашу организацию. Национальная лига переводчиков (НЛП) - профессиональное объединение, учрежденное и зарегистрированное в 2004 году в Москве опытными переводчиками-практиками, Лига основана в интересах переводчиков и преследует практические цели:

• формирование организационной структуры для профессионального и личного общения между сильными, высокопрофессиональными переводчиками (в основном, фрилансерами, хотя это не является определяющим для членства в НЛП), которые, помимо прочего, близки друг другу по духу (сходный культурный уровень, близкие интересы и т.д.);
• тесная координация действий на рынке перевода, совместная работа при появлении заказов на синхронный перевод, передача друг другу заказов, согласование ставок, по которым переводчики высокого уровня профессиональной подготовки должны продавать свои услуги на рынке;
• работа на переводческое сообщество путем безвозмездной передачи другим переводчикам своего опыта в виде проводимых Лигой семинаров, разнообразных встреч, ведения сайта, на котором опубликовано большое количество методических и дискуссионных материалов, участия в переводческих мероприятиях третьих сторон; и
• взаимодействие с заказчиками переводов, ведение с ними диалога и обмена мнения­ми; такое взаимодействие должно позволять заказчикам понимать специфику труда переводчиков и способствует созданию условий, позволяющих переводчикам качественно выполнять заказы на перевод.

Теперь немного об истории. Я стал переводчиком-фрилансером в 1992 году, оставив государственную службу. По прошествии нескольких лет пришел к выводу, что правильно будет вступить в профессиональную переводческую ассоциацию. В то время у нас была единственная ассоциация подобного рода — «Союз переводчиков России», который успешно существует и по сей день. Меня приняли в СПР, членом которого я оставался еще многие годы, до совсем недавнего времени.

Жизнь в нашей секции документального и делового перевода была насыщена событиями, нам было интересно общаться друг с другом, много было инициативных предложений и хороших дел. А вот в работе СПР в целом, особенно в работе его руководящих органов, живых дел, мероприятий, отвечающих реальным нуждам переводчиков, было недостаточно, зато в избытке было велеречивости – во всяком случае, по моим ощущениям и по ощущениям некоторых моих коллег по правлению, куда я был довольно быстро кооптирован после вступления в СПР. С того времени положение изменилось и сейчас ситуация в СПР выправляется. А тогда — повторюсь — у нас возникало ощущение неудовлетворенности.

Двое моих единомышленников и я пытались изменить положение дел, но наша позиция не находила понимания у остальных членов правления, и тогда мы сочли логичным и надлежащим «подать в отставку» и вышли из этого выборного органа Союза.

По прошествии примерно трёх месяцев один из моих товарищей (Ю. Алексеев) позвонил мне и сказал: «Надо всё-таки что-то делать для защиты интересов переводчиков». Мы стали встречаться, обсуждать его предложение, всё больше и больше загораться этой идеей и пришли к выводу, что для защиты своих интересов переводчикам нужно самим организоваться. Мы стали думать о том, кого ещё позвать в инициативную группу, анализировать свой круг знакомых переводчиков, вырабатывали критерии для приглашения других к обсуждению нашей задумки.

Мы хотели, чтобы это были сильные переводчики, чтобы, по возможности, они были универсальными переводчиками, работали и устно, и письменно, чтобы они твердо стояли двумя ногами в рынке, знали себе цену, умели требовать и получать с заказчика вознаграждение, адекватное их развитым профессиональным навыкам. Ну, и, по возможности, чтобы они были приличными людьми. Последнее квалификационное требование оказалось очень важным, как выяснилось впоследствии.

В общем, можно сказать, что мы создавали Национальную лигу переводчиков как антитезу Союзу переводчиков России, поэтому в первые годы после ее создания некоторые коллеги из СПР испытывали определенную ревность по отношению к нам. Но время все расставило по своим местам – все ненастоящее ушло. И НЛП, и СПР в конечном итоге преследуют одни и те же цели обеспечения прав и интересов переводчиков, и сейчас мы – коллеги и товарищи, которые занимаются общим делом.

PT: Национальная лига переводчиков существует с 2004 года. До этого в 1991 году был создан Союз переводчиков России. В 2020 году создается Ассоциация переводческих компаний. Почему в переводческой отрасли появляются все новые общественные объединения переводчиков, ведь, казалось бы, что отрасль одна. Означает ли это, что все это как «лебедь, рак и щука», или наоборот, как сказала в своем интервью президент СПР Ольга Юрьевна Иванова, «наша сила – в разнообразии»?

НД: СПР и НЛП – единственные профессиональные ассоциации переводчиков в РФ, официально зарегистрированные в государственных органах (Министерстве юстиции). АПК, как явствует из самого ее названия, – бизнес-ассоциация переводческих компаний. Но Вы не упомянули в Вашем вопросе немалое количество других существующих форм объединения переводчиков по профессиональным интересам – ТФР, Санкт-Петербургский переводческий клуб, конференции и семинары/вебинары, проводимые (пусть и на платной основе, но они все равно собирают переводчиков вместе) некоторыми переводческими компаниями (например, РПК, «Лингваконтакт»), форумы переводчиков в социальных сетях, рабочую группу по разработке «Этического кодекса переводчика» – я называю только то, что быстро приходит на ум и то, что мне известно. Но, конечно, мне известно далеко не все – и это очень хорошо, потому что в переводческой среде сложилась именно та ситуация, за которую я и многие другие, конечно, ратовали давно. Это – ситуация самоорганизации переводчиков по сетевому (горизонтальному), а не по иерархическому (вертикальному) принципу. Последний принцип реализовывался у нас на протяжении лет 15 после создания СПР. Специально подчеркну, что сам факт образования СПР был очень важным для судеб переводчиков в нашей стране. Честь и хвала его создателям, которые в обстановке распада бывших государственных издательств «Прогресс» и «Радуга» и внезапной потери организующего начала в виде производственных совещаний, профкомов и парткомов, взялись за тяжелый труд объединения «осиротевших» переводчиков. Мы должны всегда отдавать должное самоотверженному и бескорыстному служению, которое нес Л.О. Гуревич.

Появление же новых форм самоорганизации переводчиков – это естественный процесс, который, слава Богу, наконец-то пошел и идет в нашем сообществе. Его надо только приветствовать, поскольку люди объединяются не по принуждению, а по интересам. В наше время в общественной организации люди будут состоять и отдавать ей свое время и силы только в том случае, если им это будет интересно – с точки зрения либо опосредствованного удовлетворения их материальных интересов, либо удовлетворения иных потребностей – в общении с коллегами, в приобретении новых знаний и прочее. В административном порядке людей сейчас не созовешь под свои знамена. Жизнь показала, что претензии на монопольное представительство интересов переводчиков, которые отличали СПР первых лет его существования, оказались несостоятельными в дальнейшем, когда обстоятельства изменились. В этом нет ничего страшного или плохого – организационный плюрализм только идет на пользу переводческому сообществу. Все было хорошо в свое время. Поэтому я с легкой душой и искренне поддерживаю мнение Ольги Юрьевны.

PT: Хорошо, понятно. Однако, несмотря на разные цели и задачи общественных переводческих организаций, существует ли какое-то сотрудничество между ними, и возможно ли их объединение, хотя бы в рамках решения каких-то глобальных вопросов переводческого сообщества?

НД: Несомненно, сотрудничество существует, причем не «какое-то», а очень активное и заинтересованное. Мы преследуем одни цели – обеспечить интересы переводчиков, а ресурсы у каждой организации (людские и иные) ограничены, поэтому и надо их объединять и шагать вместе. Формы же такого сотрудничества определяют обстоятельства и характер того дела, ради которого раздается призыв: «Давайте сделаем это вместе!».

PT: В какой форме Вы видите кооперацию переводческих ассоциаций и объединений, нужна ли она в принципе, и, может быть, настало время всем им собраться вместе, например, в рамках форума и обсудить вопросы развития переводческой отрасли в России?

НД: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время обнимать, и время уклоняться от объятий». В том, что кооперация нужна, нет сомнений – у нас одни или сходные цели (с вариациями), и она уже осуществляется сейчас, осуществлялась и ранее, будет это происходить и в будущем. Придумывать же заранее формат для обсуждения вопросов развития переводческой отрасли – искусственный подход, вряд ли способный дать жизнеспособное решение. Если есть общественный запрос, то, значит, будет на него и общественный ответ, появятся активные люди в нашей среде, в головах у которых зародится толковая идея, которая – не без усилий, конечно – будет развиваться. На мой взгляд, ТФР в определенной степени уже выполняет функцию такого форума. Пусть процесс идет естественным путем, без навязывания вариантов действий.

PT: Сейчас много говорят о необходимости регулирования и стандартизации переводческой деятельности. Можно сбиться со счета, подсчитывая организации, которые пытаются самостоятельно разработать такой стандарт. Нужен ли переводческий стандарт в принципе, и если да, то как и кем он должен разрабатываться, и в какой форме?

НД: Позволю себе не согласиться с предположением о том, что «можно сбиться со счета, подсчитывая организации, которые пытаются самостоятельно разработать такой стандарт». Вам потребуется загнуть только один палец, если начнете считать. Это – объединенная межотраслевая рабочая группа по разработке профессионального стандарта переводчика, которая работала последние 3-4 года очень напряженно, преодолевая значительные препятствия, и труд которой увенчался успехом – 21 апреля 2021 года Министерство труда и социальной защиты Российской Федерации, которому Правительство РФ поручило быть ведущей организацией по разработке и внедрению системы новых профессиональных стандартов взамен существовавшего Единого квалификационного справочника должностей руководителей и служащих (и такого же для рабочих специальностей), утвердило на государственном уровне профессиональный стандарт «Специалист в области перевода» (рег. № 63195).

Все остальные тексты носят или будут носить рекомендательный характер, но, надеюсь, помогут закрывать те или иные лакуны, которые могут существовать в регулировании нашей профессиональной деятельности.

Как известно, есть нормы, нормативы и законы, принимаемые в установленном в государстве порядке, соблюдение которых является обязательным, но также существуют и неформальные своды правил, регулирующие отношения между участниками того или иного рынка услуг, которые в силу их соответствия интересам таких участников и логичности обретают статус торгового обычая, которому добровольно следуют все участники. Любые здравые мысли и предложения имеют право на то, чтобы быть рассмотренными сообществом и быть либо принятыми, либо отклоненными.

PT: Мы понимаем, что если государственные органы, например, Министерство труда, и подготовят переводческий стандарт, то он будет, скорее, формальным, а не практическим. Также очень сомнительно, что государство далее будет заниматься вопросами стандартизации и регулирования переводческой деятельности. Именно поэтому в рамках Ассоциации переводческих компаний проводится опрос о необходимости создания саморегулируемой организации, способной взять ситуацию под контроль. Как вы относитесь к такой идее?

НД: Что касается профстандарта и «формального» подхода Минтруда, то я ответил на этот вопрос только что. Утверждал профстандарт Минтруда, а готовила его (официально готовила, будучи зарегистрированным разработчиком!) объединенная межрегиональная рабочая группа, в которую входили переводчики, преподаватели перевода, представители работодателей, профессиональных ассоциаций переводчиков, то есть, люди «от сохи» в переводческой профессии. «Сомнительно, что государство далее будет заниматься вопросами стандартизации и регулирования переводческой деятельности» – а, собственно, говоря, на этом этапе государство сыграло свою роль, пока ему больше делать ничего не надо. Вот если по прошествии некоторого времени окажется, что профстандарт получился нежизнеспособным и не принимается рынком и вузами, то потребуется его дорабатывать или изменять.

Профессиональный стандарт – характеристика квалификации, необходимой работнику для осуществления определенного вида профессиональной деятельности. Он содержит указание на то обучение/образование, которое надо получить, чтобы соответствовать тому или иному квалификационному уровню. Профессиональные стандарты – основа для последующей разработки образовательных стандартов. Профстандарт / образовательные стандарты должны быть ориентированы на меняющуюся практику переводческой деятельности.

Разработка стандарта рабочей группой – редкий случай, когда переводческое сообщество оказалось в состоянии оказать реальное воздействие на органы государственной власти при принятии решений, затрагивающих кровные интересы сообщества.

Если АПК проводит опрос о «необходимости создания саморегулируемой организации, способной взять ситуацию под контроль», то, с одной стороны, это и есть приветствуемое проявление самоорганизации, а с другой – возникает вопрос: «А что у нас такого с ситуацией, чтобы надо ее брать под контроль?». Лично мне непонятно. Надо сказать, что на тему саморегулируемой организации мы в НЛП не раз задумывались, обсуждали ее и с другими активными членами сообщества. Не помню точно, но, кажется, что в Законе № 315-Ф3 от 1 декабря 2007 года «О саморегулируемых организациях» есть какие-то положения и квалификационные требования, не особенно подходящие именно для переводческой отрасли. На ум, кстати, сразу же приходит такая особенность нашего рынка услуг – переводчиками являются и физические лица, и компании (последние – «поставщиками лингвистических услуг»), причем компании выступают переводчиками в отношениях с заказчиками, а в отношениях с переводчиками они – сами заказчики, желающие купить у них подешевле. Как разрешить это противоречие в рамках выполнения такой функции саморегулируемой организации как установление правил ведения предпринимательской деятельности членами СРО? По этому вопросу у меня нет ясности. Рано еще его ставить, по-моему.

PT: Каким образом, по Вашему мнению, должно быть структурировано переводческое сообщество? Может быть, по отраслевому или тематическому принципу? Возьмем, к примеру, периодические переводческие форумы или конференции. Туда приглашают всех. Если вы – технический переводчик, то в зале от вас справа может сидеть переводчик стихов, а слева – нотариальный переводчик, при этом найти общую профессиональную тему для разговора очень сложно. Да и выступающий в такой ситуации может говорить только на общие переводческие темы.

НД: Опять же позволю себе сослаться на столь радующий меня принцип организационного плюрализма в переводческом сообществе. Весьма и весьма немало проходит профессиональных встреч, конференций, обучающих семинаров и курсов, имеющих очень узкую направленность, где переводчик художественной литературы не сидит в одном зале с переводчиком медицинских текстов. Чтобы попадать на такие мероприятия, надо просто быть активным, «включать свои локаторы», слушать, о чем говорят, и смотреть на то, что происходит в сообществе, и участвовать в этих движениях. Если же переводчику лень подняться со стула и поучиться новому, то как он/она вправе ожидать, что ему другие что-то вкусненькое на блюдечке принесут? Без труда, знаете ли, не выудишь и форель из Миссисипи.

«Как должно быть структурировано переводческое сообщество? По отраслевому или тематическому принципу?» – если в Вашем вопросе заложена мысль о возможности или желательности организации внутри нашего сообщества оформленных структур, объединяющих в своих рядах переводчиков, преимущественно работающих по отдельным тематикам, то мне такая идея представляется имеющей мало шансов на воплощение в жизнь. Не так уж много переводчиков-фрилансеров, которые могут позволить себе такую роскошь, большинство тяготеет в сторону квази-универсализма. Кроме того, есть переводчики, которые переводят и устно, и письменно. Что же, им состоять сразу в 2-3-4 тематических клубах? Не будут они это делать.

Вообще надо смотреть трезво на вещи – переводчики могут быть неплохими или даже отличными людьми, но при этом значительная – подчеркиваю это слово – их часть испытывает стойкую идиосинкразию к участию в объединениях любого рода. Вот посмотрите – в СПР сейчас, после кампании по тщательной выверке членских списков, состоит около 700-800 человек по всей стране. Понятно, что общее количество переводчиков или тех, кто дерзает называть себя таковыми, в РФ все же больше. Помню, мне как-то Линн Виссон сказала, что в американской переводческой ассоциации ATA состоит заметно меньше половины американских переводчиков, а там, как мне кажется, заказчики с бóльшим пристрастием относятся к «регалиям» нанимаемых ими переводчиков, и пользу от членства в «профсоюзе» переводчики получают более материальную, чем у нас. Вот вам и весь сказ о структуризации переводческого сообщества.

Думаю, что оно структурируется естественным образом и по другим линиям – 1) фрилансеры, кормящиеся от своих трудов на переводческие компании (по эмпирическим оценкам, около 50-55% письменных переводчиков у нас не имеют других заказчиков помимо ПК) – часто их квалификация оставляет желать лучшего, но и денег они зарабатывают мало, так как ПК стремятся платить им по унизительно низким ставкам; далее, 2) фрилансеры-«зубры», которых голыми руками не возьмешь и которые, хотя и сотрудничают с ПК, в состоянии отстаивать свои финансовые интересы и имеют уже нормальный доход; часто такие переводчики уже наработали себе определенную базу постоянных серьезных прямых заказчиков, в том числе иностранных, поэтому их положение заметно лучше, чем переводчиков первой категории; наконец, 3) устные переводчики, которые в последнее время преимущественно работают в жанре удаленного синхронного перевода. Уровень их профессиональных навыков существенно выше, чем в случае с письменными переводчиками, так как результат их труда виден всем мгновенно, и свою некомпетентность спрятать просто невозможно. Эти переводчики, если они трезво и ответственно подходят к оценке своих возможностей и думают о своих доходах, зависящих от качества их работы и последующих приглашений от заказчиков, сами сортируют поступающие предложения и не возьмутся за тему, в которой они явно могут сесть в калошу и испортить свое реноме.

Если мы согласимся с тем, что разделительные линии проходят так, как я сейчас это описал, то увидим, что этим переводчикам не надо структурироваться ни ради обеспечения своих материальных интересов, ни ради профессионального или личного общения. Заинтересованы переводчики в первую очередь в более или менее регулярных заказах, поступающих от заказчиков, которые понимают, что такое переводческий труд, а также в таких трудовых условиях, которые позволяют им добросовестно и на высоком качественном уровне оказывать свои профессиональные услуги.

PT: Каждая отрасль промышленности предъявляет свои требования к переводчикам и переводческим услугам. Это не только знание специализированной терминологии и основ каждой отрасли, но и определенные поведенческие аспекты, и многое другое. Переводчику, работающему по заказам из самых разных направлений, очень сложно удовлетворить требования разных заказчиков. Как, по Вашему мнению, можно обеспечить качество отраслевого перевода?

НД: В этом вопросе, как мне представляется, оказались смешанными два требования к переводчикам – качество выполняемых ими переводов в конкретных отраслях человеческой деятельности и умение профессионально правильно вести себя.

Начну со второго. Немного сейчас найдется, к сожалению, среди переводчиков-мужчин таких, которые знают и помнят, что должны встать, когда в помещение входит женщина, и не садиться, пока не сядет она, что воспитанный человек деликатен и оберегает чувства и достоинство других людей и т. д. Совсем мало сейчас людей понимающих, что на присланное письмо, особенно в ответ на их запрос, необходимо тут же направить отправителю короткое вежливое подтверждение получения письма и т. д. Этим и другим правилам хорошего тона учат в семье, но если вас не научили, наверстывайте упущенное, занимайтесь самообразованием – этот ваш труд окупится сторицей, сделав вас желанными для общения людьми. Желанными для коллег и для заказчиков – именно это важно для профессионального успеха!

Что касается качества отраслевого, да и вообще любого перевода, то секретов тут нет, как нет и ничего сугубо присущего только переводу. Что надо? Осваивать профессию, упорно приобретать профессиональные навыки, постоянно тренироваться в их применении, короче говоря, трудиться и неизменно проявлять ответственное отношение к тому делу, за которое ты взялся и результаты которого ты намереваешься за плату предлагать другим. Это – в очень сжатом виде. В НЛП есть документ, где на эту тему говорится подробно, но при этом достаточно конкретно, и который я осмелюсь предложить интересующимся для ознакомления (http://www.russian-translators.ru/perevodchesky-opit/practika/23biznessovety/). Можно еще эти две рекомендации посмотреть (http://www.russian-translators.ru/perevodchesky-opit/practika/recomendatziipoustnomuperevodu/ и http://www.russian-translators.ru/perevodchesky-opit/practika/01/).

Вообще, нет короткого пути к профессиональному успеху, а, значит, и к экономическому процветанию переводчика. Наше благосостояние зиждется на труде – как потопаешь, так и полопаешь. Никакая подкова не принесет тебе счастья, пока ты не прибьешь ее к своему копыту и не начнешь пахать, как лошадь!

PT: Есть один очень важный вопрос, волнующий каждого переводчика. Международные ставки за страницу перевода составляют в среднем 20-25 долларов США. Сегодня это порядка 1400-1800 рублей. Однако в России переводческие компании, пытаясь выиграть тендер, снижают ставку до 400 рублей и ниже, поэтому предлагают оплату даже опытным фрилансерам 120-200 рублей за страницу перевода. В результате переводчик с высшим образованием и многолетним стажем работы, даже при полной нагрузке сможет зарабатывать не более 40 000 рублей в месяц, что на уровне зарплаты гастарбайтеров, работающих на стройке. Насколько это оправдано, и как возможно переломить такую ситуацию?

НД: Понятно, что это ни в какие ворота не лезет. Переводческие компании часто предлагают унизительно низкие ставки письменным переводчикам, а некоторые, наиболее дерзкие, и синхронистам. Знающие историю развития отрасли утверждают, что в понижении ставок и приучении заказчиков к таким низким ставкам, делающим труд переводчика малорентабельным, виноваты переводческие компании, которые лет 15-20 назад вели жесткую борьбу за заказчика между собой, безудержно понижая ставки в ходе конкурентного перетягивания каната (именно поэтому они долго не могли создать свое объединение, между прочим, лет 20 шли к АПК). Как известно, легко предоставить заказчику скидку, трудно потом вернуться на нормальные тарифы. Не могу безоговорочно поставить свою подпись под процитированным утверждением, поскольку не имел возможности изнутри наблюдать за этим процессом, как это делал мой источник, но делаю эту оговорку только из соображений «политкорректности». Индивидуальные переводчики, особенно те, кто был послабее и поуступчивее, тоже прибегали к безответственному занижению ставок. Теперь вся отрасль расхлебывает последствия этого эгоизма ПК и недальновидных переводчиков-фрилансеров.

PT: Реально ли вообще бороться с демпингом? Ведь, с одной стороны, снижают ставки переводческие компании, с другой стороны, по низким ставкам готовы работать многочисленные начинающие переводчики и студенты, которые не рассматривают перевод как основной вид деятельности. Это ведет к выталкиванию с рынка профессиональных переводчиков и деградации качества переводческих услуг в целом.

НД: У меня нет положительного ответа на этот злободневный вопрос. Нет и понимания того, как к нему подступиться. Сколько я ни слушаю руководителей ПК или представителей заказчиков на разных семинарах и конференциях, никакого света в конце тоннеля не могу увидеть. Переводчиков (или т. н. «переводчиков»?) слишком много у нас стало и все хотят хлеба с маслом. Профессиональной ответственности и гордости у многих совсем нет. Качество предлагаемых ими услуг подчас низкое. Готовы работать за недостойное вознаграждение. Руководители ведущих ПК, с которыми я достаточно часто общаюсь, в голос жалуются на то, что мало хороших переводчиков и редакторов. Хорошие из-за низких ставок вознаграждения покидают профессию и переквалифицируются если не в дворники, как О. Бендер, то в кого-то мало связанного с переводом. Это – неприятная реальность нашего дня. Может быть, применение нового профессионального стандарта, который первое время будет обязателен только для государственных организаций и компаний, приведет к постепенному вытеснению с рынка неквалифицированных людей, представляющихся переводчиками, но не обладающими надлежащей квалификацией.

PT: Как вступить в Национальную лигу переводчиков? Заинтересованы ли Вы в приеме новых членов, и какие преимущества это обеспечит фрилансеру?

НД:        НЛП – сообщество тесно связанных между собой людей. Взаимодействовать в профессиональном плане можно только с теми коллегами, которых хорошо знаешь лично и не раз проверил в деле, поскольку в этом случае на кон ставятся материальные интересы (профессиональное реноме и доходы переводчика). Здесь как при восхождении на гору – надо тщательно подобрать напарника, который пойдет с тобой в связке.

Членство в Лиге индивидуальное. Национальная лига переводчиков принимает в свои ряды опытных письменных и устных переводчиков, разделяющих положения манифеста и устава НЛП и преследующих те цели и задачи, ради достижения которых объединились ее члены.

Мы ведем прием фактически «по приглашению», тщательно присматриваясь к тем коллегам, с которыми нас сводит переводческая судьба, беседуя с ними, пытаясь разобраться в их отношениях к нашим принципам и т.д. Они, в свою очередь, приходят на наши заседания и мероприятия и тоже присматриваются к нам, примеряя на себя эти принципы. Если по прошествии какого-то разумного времени становится ясно, что мы с ними – «одной крови», то приступаем к процедуре приема в соответствии с утвержденным общим собранием положением о приеме новых членов.

В силу того, что НЛП позиционирует себя как профессиональная организация сильных и опытных переводчиков (в первую очередь, фрилансеров), от вступающих в ее ряды ожидается, что они:

1. обладают высокой переводческой квалификацией в выбранном ими для себя виде перевода или во всех трех – последовательном, синхронном и письменном;
2. уверенно работают на переводческом рынке, требуя и получая высокое вознаграждение за свои услуги, адекватное их профессиональному мастерству;
3. имеют не менее чем 10-летний профессиональный переводческий стаж;
4. являются порядочными и надежными людьми, на которых можно положиться при совместном выполнении заказа на письменный или синхронный перевод;
5. ясно понимают ответственность, которую они берут на себя перед остальными членами Лиги, вступая в ее ряды и выступая в своей профессиональной деятельности в дальнейшем от ее имени; первым из двух обязательств является выполнение всех заказов на перевод на высоком профессиональном уровне, исключающем обоснованные претензии со стороны заказчика, а вторым – работа по ставкам вознаграждения не ниже согласованных между членами НЛП по отдельным языкам.

PT: Николай, спасибо большое за Ваши интересные ответы. Желаем вашей организации успехов и процветания.